DeepHistory

Великие реформы Александра II стали поворотным пунктом в истории России. Конец крепостного права, о бесчеловечном характере которого говорили еще просветители эпохи Екатерин Великой, стал началом нового этапа в развитии страны. Восприняты реформы были неоднозначно: кто называл реформу преждевременной, кто незаконченной, кто неподготовленной. До сих пор историки не могут прийти к единому выводу о характере реформ, одно только можно констатировать с уверенностью – стране нужны были перемены, кризис назрел практически во всех сферах жизни.

По мнению большинства советских и российских историков, таких как П.А. Зайончковский, З.И. Перегудова, Н.А. Троицкий, Ф.М. Лурье, следствием деятельности Императора Освободителя стало появление в России оформившегося революционного движения, состоявшего преимущественно из разночинной интеллигенции. Во многом они продолжают историографическую традицию дореволюционных либеральных историков. Так, например, А.А. Корнилов напрямую указывает связь университетского устава 1867 года и рост студенческого народнического движения, он же показывает, что незаконченность реформ Александра II стала катализатором роста активности последователей «общинного социализма» Герцена [28, с. 23].

Своеобразным апогеем революционного движения стало создание в 1879 году террористической законспирированной революционной организации «Народная Воля».

«Кто расстроил наши финансы? Кто расстроил и погубил народное благосостояние? Кто довел массу народонаселения до состояния нищенства и хронического голода? Кто задавил крестьянство под «бременем непосильных» налогов и повинностей? Кто препятствовал развитию в народе грамотности, кто «поставил дурно» нашу учебную часть? Кто водворил во всех отраслях общественного управления систему «хищения и всяческих злоупотреблений»?» - спрашивал идеолог российского политического антигосударственного терроризма П.Н. Ткачев у современников. «Самодержавная, бесконтрольная, вездесущая и всемогущая власть «царя-батюшки»» - отвечал на собственный вопрос (П.Н.Ткачев "Набат". (Женева, 1881. № 3. 1 сентября).[1]

По всей стране загремели взрывы бомб народовольцев, волна терактов захлестнула страну. Третье отделение собственной Его Величества Императорской Канцелярии не справлялось с поставленной перед ним задачей – подавить волну терактов и уничтожить революционное движение в России.

Событием, подтолкнувшим правительство к решительным действиям в этом направлении, явился сильнейший взрыв в Зимнем дворце, под царской столовой, организованный С. Халтуриным. Только по случайности никто из царской семьи не пострадал. Не только дворец, но весь Петербург был охвачен паникой, ведь III Отделение не в состоянии было организовать охрану царской семьи.

7 февраля 1880 г., два дня спустя после взрыва, великий князь Константин Константинович записал в своем дневнике: «Мы переживаем время террора с той только разницей, что парижане в революции видели своих врагов в глаза, а мы их не только не видим и не знаем, но даже не имеем понятия об их численности . всеобщая паника» [цит. по 35, с. 19]. Он передал настрой всей императорской фамилии – смятение поселилось в их душах. Конечно, покушения на самодержца происходили и ранее, но никогда прежде не было такого размаха, одиночек-неудачников сменили прекрасно подготовленные террористы, вооруженные бомбами и револьверами [30, с. 142].

8 февраля Александр II собирает совещание из своих ближайших помощников, а на следующий день 9 февраля издает Указ о создании Верховной распорядительной комиссии (далее ВРК) и назначении ее председателем М.Т. Лорис-Меликова. ВРК стала чрезвычайным органом по устрашению революционной ситуации в стране.

На имя главы ВРК приходило множество писем с мест о возросшей опасности от «так называемой русской социал-революционной партии» и необходимости реформы политического сыска. Так, например, Э.И. Тотлебен, одесский генерал-губернатор, в письме от 11 февраля 1880 года довольно четко определил основные промахи государства в организации охраны государственного порядка:

1) «органы Правительственной власти остаются на своих местах почти без всяких сношений между собою»,

2) «возникающие судебные преследования по политическим преступлениям ограничиваются большею частью установлением только факта преступления и его исполнителей, далеко не разъясняя ни личности деятелей, ни их связей, ни их сношений» [1].

И предложил свой способ решения проблемы – создание при генерал-губернаторе следственных комиссий, занимающихся исключительно политическими делами.

Назревала новая реформа системы охраны государственного порядка. Стремясь ликвидировать крайне непопулярное в народе Третье отделение. Лорис-Меликов направил туда для ревизии члена комиссии сенатора И.И. Шамшина. Последний представил отчет, свидетельствовавший о чрезвычайно неудовлетворительном состоянии дел в этом ведомстве. Воспользовавшись временным затишьем революционного террора, глава Верховной распорядительной комиссии решил сделать эффектный жест в сторону либеральной общественности, добровольно отказавшись от своих диктаторских полномочий, и 26 июля 1880 г. подал императору доклад, в котором предложил одновременно ликвидировать как саму комиссию, так и Третье отделение, а его функции передать Министерству внутренних дел на пост руководителя которого Лорис-Меликов прочил самого себя. Идея была одобрена Александром II и 6 августа 1880 г. на свет появился царский указ "О закрытии Верховной Распорядительной Комиссии, упразднении III отделения Его Императорского Величества канцелярии и об учреждении Министерства почт и телеграфов»[8, с. 12]. Просуществовавший всего семь месяцев чрезвычайный орган прекратил свое существование, а его главный начальник, по мнению З.И. Перегудовой почти ничего не потерявший из своих властных полномочий, пересел в кресло министра внутренних дел.