DeepHistory

Рассмотрение преобразований Павла I в структуре управления следует начать с учреждения, находившегося на втором месте в структуре иерархии властных институтов после императора, коим является Совет Его Величества. Прежде всего, давим вкратце историю этого учреждения. Совет Его Величества был создан Екатериной ІІ 17 ноября 1768 года (дата выхода екатерининского манифеста). Он поначалу замышлялся как законосовещательный орган, но с течением времени эта его роль постепенно утрачивается, сводится к минимуму. Что касается состава Совета, то он был унаследован Павлом от матери и включал в себя следующих лиц: А. А. Безбородко, Н. И. Салтыков, И. А. Остерман, А. Н. Самойлов, В. П. Мусин-Пушкин, П. В. Завадовский, С. Ф. Стрекалов (все, кроме последнего лица, – в графском достоинстве). При Павле, прежде всего, изменяется состав – он расширяется до 16 человек и включает в себя наследника престола. Из них 14 человек занимали главные места в Сенате, коллегиях, казначействе. Они, по мнению Клочкова, подходили под ту категорию «министров», которыми Павел, согласно своим планам, предполагал укомплектовать Совет[28]. Наивысшая его степень активности приходится на 1796 – 1797 годы.

Что касается самой работы учреждения, то в круг рассматриваемых Советом дел и вопросов включал в себя только то, что было назначено императором. Для рассмотрения какого-либо дела требовалось исходящее от царя Высочайшее повеление. В качестве примера можно привести Высочайшее повеление от 15 сентября 1797 года о проекте президента Коммерц-коллегии князя Головина о заселении территории между Байкалом и Кяхтой отставными солдатами, крепостными и прочими людьми с целью развития хозяйства, промышленности и торговли в этом регионе[29].

В компетенцию Совета входил разбор следующих дел: международных, финансовых, вопросов управления, судебных. Кроме того, интересно отметить ещё один важный вопрос, в обсуждении которого принимал участие Совет – присоединение Грузии к России. Этот вопрос имел долгую историю. На протяжении долгого времени цари грузинских княжеств (Грузия не была едина) просили русских самодержцев принять грузинские земли под своё покровительство. Тем самым они рассчитывали получить мощную поддержку со стороны Российского государства в борьбе с многочисленными врагами, которыми была, в силу исторических причин, окружена, и сохранить свои традиции, культуру, национальную и религиозную самоидентификацию. Одна из наиболее ранних попыток, сделанная царём Мегрелии Леоном, относится к 1638 году. В своём послании он просил Михаила Фёдоровича принять народ его «под свою царскую, высокую руку, чтоб… иметь бы им от него,… помощь и заступление, чтобы им стоять о вере Христове»[30]. Но в то время Российскому государству, ещё залечивавшему раны после катастрофы Смутного времени, было, разумеется, не до Грузии, и послание Леона осталось без ответа.

И вот, примерно через полтора столетия, Павлом I был сделан первый шаг в решении этой проблемы. Результатом обсуждения этого вопроса в Совете стал Манифест от 18 января 1801 года «О присоединении Грузинского Царства к России. С приложением формы Императорского титула», который выразил чаяния многих поколений грузинских царей. Но, исходя из содержания манифеста, видно, что помимо положительного волеизъявления императора о присоединении, обещания сохранить все права и вольности, «каковыми древние подданные Российские… наслаждаются под покровом нашим», и ввода войск на новоприобретённую территорию «для удержания внутреннего в земле устройства» и «для ограждения оной от внешних нападений», никаких распоряжений относительно системы администрации в грузинских землях не дано. Имеется лишь de iure закреплённый факт перехода грузинских земель под власть Российской империи в новой форме императорского титула: «…Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли…»[31]. Далее заняться этим вопросом Павлу было уже не суждено, и конкретные действия по упорядочиванию управления в этом регионе предпримет уже Александр I.

Также из дел, рассматривавшихся Советом можно отметить проект Архарова и Сиверса по соединению каналом Днепра и Двины, вопрос о преобразовании Павловского благородного училища[32]. В последние годы павловского правления рассматривались вопросы о торговле с Персией, Китаем и Америкой, об экспорте золота и серебра за границу, о способах улучшения судоходства по Каспию, о ситцевых фабриках, о населении Сибири и прочее[33]. Это опровергает мнение многих историков о том, что в павловское время Совет занимался прежде всего цензурой. Да и цензура была на удивление мягкой (или близорукой?), так как допускался ввод поэмы Вольтера «Candid» и даже… «De contrat sociale» Руссо![34]