DeepHistory

На ливийской политической арене в период первой мировой войны появилась новая фигура, претендовавшая на роль лидера. Это был шейх Идрис ас–Сенуси, один из лидеров сенуситов. Сенуситы – по существу те же исламисты, которые имели большое влияние на бедуинское население Ливии, с сильной властью на местах и в то же время не признававшие единого лидера для всех шейхов.

Пока в Ливии шли боевые действия, Идрис совершил хадж в Мекку, потом в феврале 1915 г. побывал в Египте, где выступил против войны с англичанами и политики еще официально представлявшего интересы Ливии своего двоюродного брата Ахмеда аш–Шерифа. Это было замечено в Лондоне и Каире. «С этого времени, как писал английский историк Эванс–Причард, англичане стали оказывать ему (Идрису ас–Сенуси) покровительство в притязании на лидерство в Киренаике» [1, с. 98]. После его контактов, в феврале 1915 г. состоялись секретные переговоры представителей Англии, Италии и Франции, и было принято официальное соглашение трех держав от 31 июля 1916 г. признать Идриса ас–Сенуси в качестве руководителя сенуситов [1, с. 138].

По состоянию на лето 1916 г. на территории Ливии существовало, по крайней мере, шесть «правительств»: три в Триполитании (Сулеймана аль–Баруни в Триполи, Рамадана ас–Сувейхили в Мисурате и Сафи ад–Дина в Сирте), два в Киренаике (Идриса ас–Сенуси в Адждабии, Ахмеда аш–Шерифа в Джагбубе) и еще правительство Мухаммеда Абида – в Себхе (Феззан). Кроме того, имелись целые районы, особенно в центральной и южной областях страны, где верховодили вожди местных племен, не признавая никакой внешней власти, кроме как в отдельных случаях, формальной власти турецкого султана (а не итальянцев) [2, с. 78; 15].

14 апреля 1917 г. в Акроме английские и итальянские представители подписали с Идрисом ас–Сенуси соглашение, по которому стороны договорились прекратить военные действия, открыть торговые пути, гарантировать неприкосновенность сенуситских завий.

К концу 1918 г. сенуситы ввели новую административную структуру, разбив страну на три части – западную, центральную и восточную, во главе которых были поставлены назиры (инспектора), подчиненные Идрису ас–Сенуси. И хотя назирами были известные деятели сенуситов (Али–паша аль–Абдия в Адждабии, Омар аль–Мухтар – в Эль–Абъяре и Такнисе, Сафи ад–Дин – в Мараве, Хавлане и Акроме), итальянцы при поддержке Англии и США все больше и больше прибирали Киренаику к рукам, создавая свою параллельную администрацию, постепенно сужавшую власть сенуситов.

Окончание первой мировой войны для ливийского народа не принесло облегчения. 20 октября 1920 г. в Эр–Раджме было подписано новое соглашение, по которому Идрис ас–Сенуси признавался эмиром всей Киренаики, но территория страны разделялась на две части, прибрежную и внутреннюю, где первая отдавалась в распоряжение итальянцев, и лишь во второй (в оазисах пустыни Сахара) административное управление оставалось за сенуситами.

В период создания Триполитанской республики в 1919–1922 гг. триполитанцы надеялись, что Идрис немедленно окажет им военно–политическую поддержку, пришлет продовольствие и оружие, объявит войну Италии [2, с. 82–83]. Итальянские колонизаторы были ослаблены войной и у этой ливийской провинции, казалось, были реальные шансы получить независимость. Эмир стоял перед проблемой выбора. Оттяжка в оказании помощи своим соотечественникам грозила ему подрывом собственного авторитета как в Триполитании, так и в Киренаике. Объявление войны Италии таило для него большой риск – армия Идриса не была боеспособной и реального успеха на победу у нее не было. Выходом из создавшегося положения был либо отказ от политической борьбы, либо отъезд из страны. В декабре 1922 г. Идрис ас–Сенуси объявил, что страдает острой сердечной недостаточностью и под этим предлогом выехал для лечения в Каир (откуда он вернется через 20 лет) [3, с. 140].

С точки зрения националистов это было «бегство и предательство национальных интересов», как потом напишет ливийский историк Тагер аз–Зави [4, с. 73]. С точки зрения сохранения национальных сил – поступок Идриса был разумным лишь отчасти. Старая междоусобная война лидеров Киренаики за власть после отъезда эмира вспыхнула с новой силой, и уже никто из них не думал о совместных действиях против итальянцев.

Единственным последовательным борцом в Ливии за национальную независимость остался Омар аль–Мухтар, который в течение 10 лет не давал покоя итальянским колонизаторам, и только его трагическая смерть положила конец ливийскому сопротивлению [2, с. 88–89]. Он был бесстрашным и смелым воином и смог в течение длительного срока вести борьбу, но, к сожалению, исторические условия были таковы, что эта борьба была обречена на поражение.

В условиях колонизации политическая борьба за независимое будущее Ливии переместилась за пределы ее границ. Ливийская политическая эмиграция стала объектом особого внимания британских представителей в Египте, с которым поддерживал постоянные связи полковник Дж. Брамлей, «Лоуренс ливийской пустыни» [5, с. 29].

После начала второй мировой войны 20 октября 1939 г. ведущие деятели ливийской эмиграции собрались в Александрии, где приняли решение доверить Идрису ас–Сенуси общее руководство борьбой за освобождение Ливии. Эмир Идрис предложил англичанам ливийский легион: 5 батальонов (до 14 тыс. человек), которые приняли участие во всех ливийских компаниях. В благодарность за оказанные услуги находившийся в эмиграции эмир Идрис ас–Сенуси был возведен в ранг посла Великобритании [6, с. 488].

Идрис ас–Сенуси прибыл в Киренаику вслед за уходом фашистских войск в январе 1943 г. Он хотел, чтобы западные союзники немедленно объявили его правителем Киренаики, но на это они не пошли. Стало понятно: в страну пришли не освободители, а новые колонизаторы. На месте Идрис смог объективно оценить обстановку. И снова, как и после первой мировой войны перед эмиром встал вопрос выбора: вооруженная кровопролитная война с колонизаторами в стране, разоренной войной, опять без полной уверенности в победе, или ведение политических переговоров со странами–победительницами с целью получения независимости мирным путем. Идрис выбрал второе. Он вернулся в Каир и стал налаживать связи с ливийскими политическими группировками, чтобы определить стратегию борьбы за независимость [3, с. 179–180].

В борьбе ливийских националистов за создание независимого государства явно проявлялись две тенденции – внутренняя и внешняя.

Внутри наметилось стремление к созданию таких политических центров, которые смогли бы сосредоточить свои усилия в борьбе за независимость страны. Сразу после изгнания фашистов, 4 апреля 1943 г. был открыт в Бенгази Спортивный клуб имени Омара аль–Мухтара, который по существу стал политической националистической организацией [3, с. 179–180].

О событиях тех дней рассказывают сохранившиеся документальные источники конца 40–х – начале 50–х годов [7] (документы публикуются в России впервые). Ниже приведен текст секретного доклада от 31 янв. 1951 г.

В прошлом месяце доклад не представлялся, так как месячные итоги были сообщены в нашем уведомлении №D/1/и от 28 декабря 1949 г. по делу клуба Омара Мухтара и деятельности делегации Киренаики в ООН.

В результате беспрецедентной активности этой делегации в ООН в Дерне произошло следующее:

1. В местной печати опубликовано заявление Совета Министров об отношении правительства к вопросу о единстве;

2. Принято официальное решение о том, что эта делегация не является выразителем точки зрения правительства;

3. Отстранен от деятельности Абдель Разак Эфенди Шакаиф;

4. Подал в отставку Омар Бек Шаниб;

5. Правительственным служащим запрещено участие в политической деятельности и работа в обществах;

6. Введены в действие новые законы по печати и деятельности клубов;

7. Лига Омара Мухтара была вынуждена изменить наименование;

8. Гражданин Туниса Мохаммед Абель Карим был назначен по распоряжению отдела просвещения учителем в Эль–Абрак.

Национальная сессия. Несмотря на происшедшее, клуб Омара Мухтара остается дезорганизованным. Все государственные служащие, его члены, считают это дело бесперспективным. Несомненно, однако, что они в большинстве своем неофициально будут поддерживать деятельность клуба. За ними будет установлено тщательное наблюдение с целью подтвердить их непрекращающееся участие в клубе.

Совещание, которое намечалось провести в Эль–Абраке и о котором мы сообщали в вышеупомянутом уведомлении, не состоялось, однако продолжались попытки побудить кое–кого из семейства Обейдов к участию в нем.

Как здесь стало известно, сессия прилагает усилия к созданию комитета с целью ведения переговоров о единстве с партиями в Триполи. В этот комитет войдет шейх Обейди, который и будет назначен президентом.

К нам поступило сообщение о возможности организации в Дерне демонстрации с конечным пунктом в Бенгази. В связи с возможными беспорядками предпринимаются все меры предосторожности. Во всяком случае, 22 января из Дерны в Бенгази вышли 3 автомобиля с частными номерами. В машинах находилось руководство клуба: Абдель Хамид бен Халили, Мифтах Абу Турара, Хадж Абрик Тафир, Хамиль Бакир, Абду Исмаил, Фуад Шаниб. Их сопровождали жена и дочь Омара Бек Шаниба. С ними было письменное уведомление о том, что Омар Бек Шаниб является спикером сессии. С тех пор в городе сохраняется спокойная обстановка.

25 января в Бенгази выехали шейхи Обейдов: Ас–Сальхейн Бу Салех, Сайд Бу Халиль, Муса Бу Ад–дакля, Джад Эль–Моли Мохаммед, Абдерахман Бу Акрим, Аль–Альвани Бу Хамад, Аль–Мабрук Абдалла, Шихад Сулейман Аль–Кадаини.

Шейхи Каббы. Внимание администрации привлекли забастовки и волнения, которые имели место в Каббе в начале года.

Вероятно, вам известно, что полицией предпринято расследование по вопросу петиции, предъявленной Обейдами. Цель этого – суд над уполномоченными по обвинению в фабрикации подписей для обмана администрации.

Как показал начальник полиции, имеющихся сейчас улик недостаточно для обеспечения процесса в соответствии с циркулярами 85, ст. 106.

Дознанием установлено, что нижепоименованные отрицают подписание петиции или утверждают, что не посвящены в ее содержание: Абдель Рахман Бу Акрим, Баскари Бу Остап, Саид Бу Халиль, Маасоф Бу Джаддалла, Саид Бу Архим, Али Бу Асмид, Фади Бу Мухаммед, Али Бу Фарадж, Абдель Кадер Бу Омар.

Нижепоименованные показали, что они подписали петицию в доме Али Паши Обейди: Ас–Салехейль Бу Салех, Абдель Ваниф Мохаммед, Али Аль–Эмям, Абдель Гади Мисбах, Уд аш–Шубаки, Архим Бу Ат–Таиб, Джад эль–Моли Мохаммед, Муса Бу ад–Дакля. (Местонахождение остальных, подписавших петицию, не установлено до сих пор.) Достоверно известно, что петиция составлена Абдель Кадером Эль–Алямом. Однако его трудно уличить в этом и пока не существует данных, могущих пролить свет на это дело.

Во всяком случае, после назначения министров и высокопоставленных чиновников в новое правительство мы не отметили попыток рассмотреть предыдущее заявление Обейдов, которые требуют большей доли в управлении государством. Волна волнений прошла. Эти шейхи продолжают настаивать на своих требованиях, так как в их руках находится треть населения. Можно ожидать, что результатом нового закона о гражданстве станет отмена этого требования.

К сожалению, Хамид Эфенди Обейди продолжает оставаться под влиянием Али Паши Обейди. Я уверен, однако, что он человек с хорошим сердцем, но энергия его расходуется в скверном направлении. Думается, что именно из–за этого он оставил свою работу.

Недавно стало известно, что он опубликовал листовку, критикующую политику правительства в округе. Я потребовал от него письменное разъяснение по этому вопросу. Если ему разрешат остаться в округе, необходимо будет установить над ним негласный надзор. В настоящее время нет официальных оснований придраться к его деятельности.

Основываясь на этом, я настаиваю и прошу рассмотреть проблему Обейдов, основные жалобы которых сводятся к следующему: 1) непризнание назначения старейшин и шейхов и задержки полагающегося вознаграждения; 2) непредоставление больших постов (не в смысле их значимости, а в смысле удовлетворения их чувств); 3) происшествия в доме египетских учителей от незнания подробностей.

Перемещения. Сыновья ас–Сейида Ибрагима (Камиль и Башир) отбыли из Дерны в Бенгази и направились в Египет 26 декабря. Известно, что Башир Бек ас–Саадави отбыл из Египта в Ливию сухопутным путем. Однако, к нам не поступало никаких сообщений о его настоящем местонахождении. Национальная сессия объявила, что манифестации и демонстрации по случаю визита Башир Бека запрещена. (Этот запрет был ответом на запрос, в котором Сессия выразила желание провести эти мероприятия в честь Башир Бека.)

Подпись: Губернатор провинции Дерна Абдалла Балькун

Из этого доклада видно, что Идрис, несмотря на официальное правление англичан, держал в своих руках всю местную администрацию, которая, передавая донесения английской администрации, те же данные посылала эмиру.

На обстановку внутри страны в свою очередь оказывали громадное давление внешние силы, не желавшие уступать свои позиции в Ливии. Английская и французская колониальные администрации внутри страны, и ведущие мировые державы на международной арене, ведя борьбу за свои интересы, делали все возможное, чтобы оттянуть предоставление Ливии независимости и это стало особенно резко проявляться после того, как в стране была обнаружена нефть.

Идрису ас–Сенуси приходилось вести свою политику лавирования с учетом интересов этих держав, но основную ставку он сделал на Англию. Во время переговоров в Лондоне он получил согласие Англии на провозглашение независимой Киренаики и последующего присоединения к ней Триполитании в рамках Ливийской федерации под его властью и на проведение соответствующих мероприятий [8, с. 57].

На IV сессии Генеральной Ассамблеи ООН рассматривался вопрос о предоставлении независимости Ливии. Англия потребовала признания «независимой Киренаики», создания аналогичного режима в Триполитании и поддержки притязания Франции на Феззан. Проект резолюции США предусматривал предоставление Ливии независимости через три года, в течение которых право управления оставалось за Англией и Францией [9, с. 22].

21 ноября 1949 г. решением ООН в Ливии был назначен специальный комиссар «в целях содействия. . . в выработке конституции и сформирования независимого правительства», как об этом было записано в пункте 4 резолюции №289 ГА ООН [10, с. 251]. Им стал шведский экономист А. Пельт, столкнувшийся, как он потом признал в своих мемуарах, «с противодействием Англии и Франции созданию единой Ливии» [11, с. 100].

На V сессии ГА ООН (сентябрь–ноябрь 1950 г.) СССР предложил проект резолюции, предусматривавший объединение – Киренаики, Триполитании и Феззана – в единое государство и ликвидацию военных баз [12, с. З6].

Решения Генеральной Ассамблеей ООН по Ливии не препятствовали Англии, Франции и США проводить свою политику. В таких условиях им пришлось искать новые пути для сохранения своего господства в этой стране. Отсюда и возникла идея федеративного государственного устройства с монархической формой правления, с помощью которого Запад обеспечивал свои интересы через ведущую роль киренаикских лидеров.

2 декабря 1950 г. Национальное собрание Киренаики одобрило эту идею. Была принята резолюция об учреждении «демократического, федеративного, независимого и суверенного государства, формой правления которого будет конституционная монархия» [13, с. 94]. Согласно другой резолюции Идрис ас–Сенуси провозглашался королем Ливии Идрисом Первым. 6 декабря 1951 г. А. Пельт информировал ООН, что английские и французские администрации начали передачу власти временному ливийскому правительству и что Ливия будет провозглашена независимым государством 1 января 1952 г.

Однако обстановка внутри страны была сложной. Волнения происходили непрерывно. В каждом районе страны организовывались демонстрации. Народ обращался в Лигу арабских стран и различные международные организации. Сильными были антибританские выступления.

Ниже приводится доклад, который предоставил Идрису один из его преданных людей. Он отражает, как представляется, царившую тогда обстановку [7]. «Ваше высочество, великий эмир!

Храни Вас Аллах. Мои заверения в наивысшей преданности и верности!

Для меня высочайшая честь представить Вашему высочеству великому эмиру этот краткий доклад. Я надеюсь, что он послужит общему благу, ради которого все мы боремся и к которому стремимся с рвением и преданностью. Сообщаю:

Когда Ваше высочество приказало распустить Национальное собрание, было объявлено, что это мера является подготовительной для сформирования в ближайшее время, с позволения Аллаха, парламента.

Все с интересом ожидали этого события, связывая с ним изменения внутренней и внешней политики для того, чтобы Киренаика выстояла перед лицом тех политических событий, которые ожидаются, с одной стороны, и для укрепления независимости парламента, в который входят представители всех классов, – с другой.

Дерна является неотделимой частью Киренаики, но приготовления к этому событию приобрели здесь особые формы, так как Национальная сессия (бывшая Лига имени Омара Мухтара), особенно такие лица, как Абдель Разак Шакаиф, Омар Шаниб и их сторонники, имеют на это противоположную точку зрения. Исходя из того, что политическая настроенность в этом городе сейчас, после роспуска местного Национального собрания и его филиалов, стала исключительно в поддержку упомянутой сессии, то люди, и особенно молодежь, взяла сторону оппозиционеров. Стало весьма вероятным и практическим решенным, что от Дерны будут выбраны двое:

1. Абдель Разак Шакаиф – представитель племени Мисрата (треть страны);

2. Ибрагим Уста Омар – представитель народности Лабиха, состоящей из следующих племен: Ат–таваджир, Азалитин, Аль–кара–галая, Ат–тавагир, Аль–бирагама.

Возникает вопрос. Почему эти племена, объединившись, выбрали этих двух человек, в то время как старейшины и шейхи, главенствующие в них, вроде бы стоят на страже наших интересов и ориентируют массы в правильном направлении?

Ответ таков: Национальная сессия, объединившись с молодежной Лигой, смогла завладеть умами молодежи, за ними – большинство. Они были соблазнены культурными и спортивными мероприятиями, техническими новинками и финансовой помощью. Это привело к тому, что молодежи импонируют идеи, пропагандируемые сессией, и она полностью поддерживают ее. И я говорю с полной ответственностью: если в Дерне будут проведены свободные выборы, то победа двух вышеупомянутых людей будет неоспоримой.

А потому, учитывая что эти люди в действительности не выражают мнение всех жителей Дерны, а навязывают от имени Дерны безрассудные идеи, в чем особенно преуспел Абдель Разак Шакаиф, заявляющий, что его сторонники являются теми, на кого возложена обязанность воплотить идеи народа в жизнь в ожидаемом парламенте, я предлагаю Вашему высочеству великому эмиру следующее:

Ваше высочество, в соответствии с конституцией Киренаики, назначает не одного, а нескольких представителей от г. Дерны с тем, чтобы они высказались в пользу официальной политики и стали таким образом щитом, защищающим этот город от безрассудных течений, которые распространяются носителями зла. Я молю о прощении у Вашего высочества, что осмелился предложить ряд лиц для этой акции, в преданности которых можно быть уверенным и из которых Вы выберете достойных:

1. г–н Шейх Абдель Джавад аль–Фаритис;

2. г–н Фавзи Бадер;

3. г–н Абдель Гади Аститиг;

4. г–н Мохаммед Халифа;

5. г–н Фардж Латвиш;

6. г–н Мифтах Бузилд.

Могу заверить Ваше высочество, что если Вы окажете доверие двум или трем из них, то они будут в состоянии бороться за Дерну, защищая следующие принципы: а) бесконечная преданность Вашему высочеству; б) абсолютная верность всем Вашим указаниям; в) повиновение без сомнений и колебаний; г) борьба, основанная на здравой логике, трезвом рассудке и влиянии на массы.

Вот в целом то предложение, которое я имею честь предоставить Вашему высочеству прежде всего, а уже потом мнение и оценка.

В конце моего доклада пользуюсь возможностью повторить заверения в верности и глубокой преданности. Да ниспошлет Вам Аллах свое благоволение и милость.

26 марта 1950 г. Вечно преданный Вам раб Мубарак Салим аль–Джибани.

Этот доклад свидетельствует о том, что, разыгрывая ливийскую карту с англичанами, эмир заботился прежде всего о сохранении своего влияния в ливийских националистических кругах. Борьба за власть, развернувшаяся в Ливии между Идрисом и поддерживавшими его англичанами, с одной стороны, и Баширом ас–Саадави и стоявшими за ним радикальными националистами, с другой, не могла не повлечь за собой не только вмешательство Запада, но и повышенное внимание Арабского мира, тоже следившего за событиями в Ливии.

Некоторые арабские страны (и Палестина) разделяли точку зрения тех ливийских националистических кругов, которые считали создание Учредительного собрания под патронажем англичан ошибкой, которая может негативно отразиться на судьбе всего арабского мира. Ливийский вопрос был внесен в повестку дня работы Совета Лиги Арабских стран в начале 1951 г.

Делегация Ливии отбыла в Каир 22 января 1951 г. Идрис снабдил делегацию указаниями, которые категорически запрещалось нарушать [7]. Он рекомендовал делегатам не вступать в контакт с лицами, выехавшими в Каир с секретной миссией. В частности, он требовал:

1. Не вступать в контакты с английской и французской сторонами, чтобы не вызвать протеста со стороны египетского общественного мнения;

2. Размещаться отдельно от членов секретной миссии;

3. Упреждать антиливийские акции Лиги арабских государств, доказывая, что Ливия намерена перейти в будущем от принципа федерального устройства к единой государственной структуре;

4. Убедить собеседников в полной свободе выбора решений о национальной организации: ливийцы, по Идрису, ни в какой степени не подвержены влиянию Англии или Франции. Те же, кто утверждает обратное – враги и их задача – преуменьшить значение учреждения госструктуры страны.

5. Контакты с прессой и публикация материалов должны носить проливийский характер без оценок действий оппозиции.

Идрис в конце мая 1951 г. провел беседы с американским, французским, итальянским представителями в Ливии. В своем дневнике Идрис пометил темы, по которым состоялось обсуждение, в следующем порядке [7]:

1) (с американцем) если они помогут нам скорее получить для Ливии независимость как для федеративного государства во главе со мной, то я приложу усилия, чтобы сдать в аренду Америке аэродром в Триполи;

2) (с французом) если они помогут нам скорее получить независимость для Ливии как для федеративного государства, если представители Феззана проголосуют за это вместе с представителями Киренаики, я готов им отдать стратегические пункты в Феззане;

3) (с итальянцем) если они помогут мне скорее получить независимость для Ливии как для федеративного государства со мной во главе, то мы гарантируем для Италии торговлю с Ливией.

В октябре 1950 г. Идрис поручает представителю Киренаики в консультативном совете ООН Али аль–Джараби (из его дневника от 13. 10. 1950):

1) Связаться с представителями арабских государств;

2) Связаться с представителями неарабских стран, например, с турками;

3) Связаться с представителями финикийских государств (так значится в дневнике Идриса) и убедить всех о невозможности единства, так как возможна лишь федерация. Смысл подобного утверждения в том, что различные части Ливии по сути своей стремятся к автономии. Так обстоит в действительности, и этому нет альтернативы. Киренаика и Феззан абсолютно не принимают нашего единства по расовым и моральным причинам. И вмешиваться в этот вопрос западным государствам совершенно ни к чему. Египет в этом вопросе преследует недобрые цели. Не следует идти у них на поводу, без самостоятельного изучения на практике состояния дел, а не полагаться в этом на Египет или еще кого–нибудь. Следует также изучить так называемый план Банта (американцев).

4) Если сможет, то пусть привлекает Мизрана (представителя Триполи), запугивая его тем, что мы можем предпринять, если все произойдет по желанию Киренаики. Киренаика отвергает решение ООН по этому вопросу, то есть в том, что противоречит федеративности и ненаселенным районам;

5) Если представитель Феззана с нами, то прибирай его к рукам.

В этих ясных инструкциях просматривается четко составленный план, с помощью которого Идрис намеревался достичь своих целей.

На внутреннем уровне Идрис добивался подавления инакомыслия в стране, всеми способами препятствуя участию оппозиции в работе правительственных органов. На региональном уровне он с помощью умелых маневров нейтрализовал действия стран арабской Лиги, которые не всегда одобряли политические шаги эмира. На международном уровне он выторговывал форму федерации и трон Ливии для себя, заплатив за это высокую цену: доля американцев в этой сделке – авиационная база, французов – стратегические пункты Феззана. Италия получала льготы в торговле с Ливией, ей удалось стабилизировать положение своих граждан и закрепить захваченную ими ранее собственность.

24 декабря 1951 г. Идрис ас–Сенуси объявил об образовании независимого Соединенного королевства Ливии и о вступлении в силу конституции. Новое государство было быстро признано. В телеграмме советского министра иностранных дел от 1 января 1952 г. на имя главы ливийского правительства содержались «пожелания успехов и процветания народу Ливии» [14, с. 108].

На основании новых источников можно сделать заключение о положительной роли эмира Идриса в борьбе за независимость страны как на внутреннем так на внешнем уровне. Идрис сумел гибко вести себя среди многочисленных и сильных кланов, претендовавших на ведущее положение в стране. Эти кланы имели безраздельную власть на местах, но они нередко бледно выглядели на общенациональном ливийском уровне, где требовалась гибкость в отношениях с западными странами. Идрис имел авторитет среди националистически настроенного населения, в основном бедуинского, веками воевавшего со своими врагами и не желавшего никому подчиняться, кроме своих вождей. Он хорошо понимал эти настроения и умело использовал их в своих целях, что и сделало его лидером. А все последующие события на международном уровне показали, что равной по значимости фигуре Идриса в то время так и не нашлось. Поэтому неуемная деятельность Идриса дала возможность перевесить чашу политических весов в его пользу и добиться главного – получить власть над всей Ливией.